Благодаря отзывчивости наших читателей, в краткий срок была собрана необходимая для обследования в российском институте сумма. Своими впечатлениями об этой поездке Силвия решила поделиться с нами. И вот что она пишет:
«25 февраля мы с Алексом были уже в Санкт-Петербургском НИИ уха, горла, носа и речи, где нас встретил доктор Виктор Иванович Пудов. Не мешкая он сразу же подключил речевой процессор имплантата Алекса к компьютеру. Я следила за выражением лица доктора и видела, как на нем появляется удивление. Затем последовал вопрос: "Как долго ребенок ходит с такой настройкой?" "С сентября месяца, когда имплантат настраивали в Риге", – сказала я. "И ему ничего не мешает?" – продолжал удивляться врач. "А как об этом узнаешь? Видим только, что стал плаксивым, раздражительным очень". Виктор Иванович занялся перестройкой речевого процессора имплантата. После чего уведомил, что с нами хочет встретиться главный менеджер австрийской фирмы MEDEL (компания является монополистом в области слуховых имплантатов) господин Ильченко. "С нами? – переспросила я в недоумении. – А откуда он о нас знает?" На что Виктор Иванович, улыбнувшись, ответил: "Да мы все про вас знаем. Все наши врачи про вас знают. Господин Ильченко распечатал статью из Интернета об Алексе".
По сути, то, что Ильченко находился в НИИ по делам в то же время, что и мы, обернулось большой удачей. Недельное обследование для Алекса, который не является гражданином России, должно было обойтись в 50 тыс. рублей. Благодаря тому, что Ильченко заинтересовался его случаем, а также тому, что руководство клиники пошло навстречу, стоимость обследования и лечения для нас значительно снизилась. Даже остались деньги на повторный приезд в Санкт-Петербург для настройки. Статья очень помогла, и мы за это безмерно благодарны журналисту вашей газеты Жанне Чайкиной.
В отношении Лигии Кисе, оперировавшей Алекса в Риге, Ильченко отозвался так: "Кисе хоть и профессор, но у нее очень маленькая операционная практика по вживлению имплантатов". В процессе обследования в петербургской клинике была сделана правильная корректировка и настройка речевого процессора кохлеарного импланта. Сурдолог Спартак Михайлович сказал: "Имплантат (в Риге) был настроен так, будто ребенок находился на трапе реактивного самолета при включенных двигателях. Как могла это выдерживать нервная система малыша!" Профессор НИИ уха, горла, носа и речи Инна Королева (та, что приезжала в Ригу с лекциями) дала нам очень ценные консультации, протестировала. Предложила содействие по устройству Алекса на полгода в специальный детсад в Санкт-Петербурге. Но пока для нас этот вариант при всей его необходимости связан с большими сложностями. Хочется сказать слова благодарности и врачу-неврологу высшей категории Татьяне Смирновой и многим другим замечательным специалистам. Мы с Алексом очень хорошо чувствовали себя в этой клинике. Потому что здесь дорожат судьбой каждого ребенка. Виктор Иванович рассказал, что к ним часто звонят из Риги, люди, нуждающиеся в помощи, просят приехать. Но Рижский слуховой центр российских специалистов почему-то не приглашает.
Курс лечения в Санкт-Петербурге включал консультации руководителя программы реабилитации, сурдолога, психоневролога, занятия с сурдопедагогами и логопедами по развитию слухового восприятия и речи. Если в начале обследования Алекс, заходя в кабинет врачей, по привычке находился в нервном состоянии, то уже скоро сам снимал процессор и подавал его врачу – ребенок стал доверять людям в белых халатах. Понял, что ему хотят помочь. Сын стал спокойнее, веселее, ему понравилось слушать сказки, которые я читаю. В полученных после курса лечения рекомендациях говорится о необходимости систематических занятий с психологом-дефектологом и сурдопедагогом. Алексу предписано посещать группу интеграции для детей с нарушением слуха в детском саду. Но как все это возможно в Даугавпилсе? В Латвии есть два детских садика: в Валмиере и Риге, но они переполнены. Похоже, что у нас общество не должно знать о существовании таких детей, как мой Алекс. Сын нуждается также в регулярном контроле настройки речевого процессора в соответствии с наблюдением сурдопедагога и динамикой развития ребенка. Но кто будет этим заниматься у нас при отсутствии специалистов во всех областях? Наверное, пока проблема не коснется лично чиновников, на людей, попавших в беду, им плевать. И разве перед тем, как вживлять кохлеарный имплантат, не следует подготовить всю соответствующую базу? Если специалисты отсутствуют, то какой смысл вообще заниматься подобными операциями?
Сегодня мне страшно даже представить, что могло бы произойти, если бы я опустила руки и слепо доверилась нашей медицине. Какая судьба была бы уготована моему ребенку? Еще раз огромное спасибо всем, кто помог нам осуществить поездку в Санкт-Петербург».